Я любитель собирать всяческую информацию. Этот разговор я застала в интернете года два-три назад. Очень интересный и полезный.
Орфография, стиль написания все сохранено. Полная цитата, которая не нуждается в дополнении.
Описанное ниже подходит не только для спектаклей, любая работа, где присутствует музыка должна это учитывать.
Лично для меня тогда этот пост был вдохновенным открытием. А для вас?
примерно: «tantum possumus quantum scimus»
возможности = знания
или даже так:
возможности < = знания
Роль музыки.
«Моцарт и Сальери. Зимняя сказка
Я знаю две пьесы, где режиссер-постановщик вынужден заниматься не только драматической, но и музыкальной режиссурой. Это «Моцарт и Сальери» А.С. Пушкина и «Зимняя сказка» У. Шекспира.
В «Моцарте и Сальери» трудная проблема в том, что после того, как Моцарт играет Реквием, Сальери произносит монолог, который противоречит логике его предыдущих действий. Поставить «Реквием» реального Моцарта здесь недостаточно. Надо дать зрителю понять, почему он действует на Сальери именно так. Кроме того, какое-то сочинение Моцарта в пьесе играет скрипач. Что в игре скрипача раздражает Сальери и почему? Тоже вопрос непростой. Ну и, наконец, симметрично Реквиему расположена импровизация Моцарта, которая тоже производит определенное действие на психику Сальери. Эти три «почему» не могут быть решены без музыки. Если музыка не произведет впечатления на зрителя, то зритель посчитает Сальери параноидальным шизофреником. А это совсем не то, что задумывал Пушкин. Впрочем, если музыка произведет впечатление на зрителя — это тоже не гарантия. Зритель должен слушать музыку Моцарта ушами пушкинского Сальери. Как это сделать? Если бы реальный Моцарт мог бы написать музыку к спектаклю по пушкинской пьесе, то проблемы бы не было. А так — пока не видно адекватного решения. Очевидно только то, что между импровизациями первой картины (скрипача и Моцарта) и Реквиемом во второй картине должна быть музыкальная связь. А слуховые впечатления Сальери от музыки Моцарта должны отличаться от музыки Моцарта как таковой.
«Зимняя сказка» — вообще уникальный жанр. Это не трагедия, не комедия и не драма. Пьеса начинается как комедия, но у этой комедии совершенно аномальная завязка. Подозрения Леонта возникают почти буквально на пустом месте. Поэтому той силы, которая могла бы их развеять попросту не существует. Комедия поначалу оборачивается драмой, а затем и самой настоящей трагедий софокловского уровня. В кульминационный момент трагедии на сцене остается один персонаж по имени Антигон (так что Софокла я помянул не зря). Антигон оставляет сверток с младенцем-принцессой в диком месте «пустынной Богемии» и от этого момента, с небольшим наложением на мрачно-безысходный финал трагедии, начинается новый жанр, — собственно, «сказка». Потратив абсолютно все средства драматического театра на комедию-драму-трагедию, Шекспир изобретает новые. В пьесе начинает появляться музыка. Я специально посмотрел: на музыку в первой половине пьесы нет абсолютно никаких намеков! А во второй части, казалось, бы сама музыка управляет действием: здесь и песни Автолика, и различные танцы. Но самое главное, под музыку воскресает Гермиона. Шекспир в «Зимней сказке» делает невозможное. Более того, он делает это дважды. Первый раз, когда заставляет поверить, что легковесная комедийная завязка приводит к катастрофическим последствиям в виде трагического финала. Не поверить в смерть королевы невозможно: на то, чтобы убедить нас в этом (еще раз повторюсь), Шекспир расходует абсолютно все средства драматического театра, которыми владеет на высшем уровне. Второй раз, когда Шекспир заставляет поверить в то, что королева не умирала. Это он делает через музыку, которая начинает появляться одновременно с окончанием трагедии (первые музыкальные звуки пьесы — это роги охотников, которые ловят зверей, которые в этот самый момент едят незадачливого Антигона). Завязка «Зимней сказки» (возникшие на пустом подозрения Леонта) лежит за рамками средств драматического театра. Соответственно, и развязка должна быть выполнена соответствующим образом. А для того, чтобы использовать то, что лежит за рамками традиционных средств, надо предварительно традиционные средства израсходовать. Как просто и гениально! В пространстве, лишенном музыки, на пустом месте, из, казалось бы, комедийной завязки развилась трагедия. Появилась музыка — трагедия стала рассеиваться! Конечно, не все прошло бесследно. Но все, что можно было вернуть — вернулось. И даже более того. Гермиона воскресла. Однако композитору, который будет писать всю эту музыку, потрудиться придется изрядно. Шутка ли: написать музыку, которая осуществляет то, что не способен сделать драматический театр, оснащенный лучшими средствами шекспировского арсенала?»
Комментарий. kgv
03.10.2009 22:03
«Интересно, размышления по-своему убедительно. Но пожалуй, добавить можно, что режиссеру -постановщику приходится запниматься музыкальной драматургией не только в этих пьесах. А „Безымянная звезда“ Михая Себастьяна? А пьесы Чехова, где всегда звучит музыка в исполнении персонажей? Владеют игрой на фортепиано сестры, Андрей играет на скрипке, Елена Андреевна в „Дяде Ване“ тоже умеет играть на пианино. От того, что они играют и как, зависит и дополнительная характеристика сценических героев, и атмосфера спектакля. В „Вишневом саде“ целая сцена музыкальная, перед ожиданием с торгов Лопахина. А что и как поют цыгане в „Живом трупе“ Л.Толстого, тоже очень важно, потому что в главном герое пробуждаются на время ЖИВЫЕ ЧУВСТВА. Цыганский хор в „Бесприданнице“ вообще можно сделать одним из главных действующих лиц. А что играла ночью Молчалину Софья? Это же одна из самых загадочных женщин русского репертуара!
Спасибо за подсказку — взглянуть по-новому на пьесы. Захотелось их перелистать…»
Tyrise