Всё приходит вовремя для того, кто умеет ждать.

На сайте все одно кино, да кино. Много историй поступления во ВГИК. Все это не умаляет того факта, что статья об экспликации к спектаклю — очень популярна. Поступление к мастеру иногда носит общий характер, поэтому тем, кто поступает во ВГИК может быть полезна эта история.
Кино хотят снимать многие, но есть те, кто не мыслит своей жизни без театра.

Начинаем рассказ об одном поступлении в ГИТИС на факультет Режиссуры театра.

 

КАК ДЕРЖАТЬ УДАР,
или люди, львы и абитуриенты

Вот тебе и театр. Занавес, потом первая кулиса, потом вторая и дальше — пустое пространство. Декораций никаких. Открывается вид прямо на озеро и на горизонт. До начала спектакля десять минут, опоздать нельзя — пропадет весь эффект. Работники сцены ушли купаться (душно!), актриса опаздывает (придет ли вообще?), а в висках режиссера отчаянно бьется кровь:  молодой человек стоит перед канатом, натянутым над пропастью… Дойдет или разобьется? Внизу собирается зритель, они же  судьи, они же — часть спектакля, который вот-вот начнется.

-Как вас зовут? Откуда вы? Сколько вам лет?

Я даже не успел сесть на стул и разглядеть лица присутствующих. Мне казалось, что прошло минут десять, прежде чем я справился с первым  приступом паники. Белые стены аудитории слепили глаза, за длинным столом серьезные лица незнакомых мне людей (мой будущий мастер и педагоги его мастерской).

— Вы не могли бы говорить громче? Чем порадуете? Какую пьесу выбрали?
—  “Чайка”!

А до меня на этом же стуле обливались потом как минимум несколько десятков молодых парней и девушек, некоторые из них впоследствии стали моими однокурсниками, но все они, как и я, справившись с волнением, кто выкрикивал, кто шептал, кто бравировал:

— “Пер Гюнт”!
—  “Волки и Овцы”!
—  “Пять вечеров”!
—  “Король Лир”!
—  “Борис Годунов”!

Как мы выбирали эти произведения? Пьес – море! И классиков, и современников, и хороших, и плохих, и неизвестных массовому зрителю, и не сходящих с подмостков по несколько сотен лет…  Я не знаю. Никто не может знать! Это магия, судьба, нумерология… Сколько есть людей – столько есть и пьес, у каждого своя драма – и эта драма имеет название: «Жизнь Ивана Ивановича Иванова”, “Жизнь Петра Петровича Петрова”, “Моя жизнь в искусстве” и тд. Какое сложное и ответственное дело — выбор имени ребенку! Ничуть не легче и первый шаг подготовки к вступительному экзамену – выбор пьесы.

 

Нина. Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и те, которых нельзя было видеть глазом,— словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли… Уже тысячи исков, как земля не носит на себе ни одного живого существа, и эта бедная луна напрасно зажигает свой фонарь. На лугу уже не просыпаются с криком журавли, и майских жуков не бывает слышно в липовых рощах. Холодно, холодно, холодно. Пусто, пусто, пусто. Страшно, страшно, страшно.

Этот текст вводил меня в транс, я готов был повторять его как мантру: люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки…Я знал, что нужно отдать предпочтение классической пьесе и это никак не связано с любовью/нелюбовью к современной драматургии. Просто между мной и мастером должен состояться диалог, разговор о пьесе, и в том, что он читал “Чайку”, не приходится сомневаться, а вот читал ли он четырехстраничный опус моего школьного друга – это маловероятно.

У меня было предчувствие, что пьеса должна быть “серьезной” (я имею в виду не жанр: комедии тоже могут быть “серьезными”). Поставить можно все, можно поставить (и ставили не раз) поваренную книгу и телефонный справочник. Но для подготовки к экзамену мне требовалась серьезная пьеса, над которой я бы смог с удовольствием и без скуки проработать не один месяц.

Ну и, наконец, нужна была пьеса, которая могла словно наждаком пройтись по моему нерву.

Треплев (иронически). Настоящие таланты! (Гневно.) Я талантливее вас всех, коли на то пошло! (Срывает с головы повязку.) Вы, рутинеры, захватили первенство в искусстве и считаете законным и настоящим лишь то, что делаете вы сами, а остальное вы гнетете и душите! Не признаю я вас! Не признаю ни тебя, ни его!
Аркадина. Декадент!..
Треплев. Отправляйся в свой милый театр и играй там в жалких, бездарных пьесах!
Аркадина. Никогда я не играла в таких пьесах. Оставь меня! Ты и жалкого водевиля  написать не в состоянии. Киевский мещанин! Приживал!
Треплев. Скряга!
Аркадина. Оборвыш!

Вдруг – звук лопнувшей струны… и эхо, долгое эхо в моей голове. Любовь с первого взгляда! Решено… И я, влившись в пестрый хор абитуриентов, твердо и нагло заявил:

— «Чайка»!

И тут же нужно начинать говорить: если долго молчать, я потеряю их внимание, а если начну болтать сходу,  начну нести  чушь – первый шаг по канату –  тогда держи баланс! Итак, почему я, молодой человек, как говорится, ни пороху не понюхавший, ни жизни не повидавший, беру “Чайку”? И почему сегодня?

Я не помню, что я говорил моим педагогам, и тем более я не знаю, что заинтересовало педагогов мастерской во мне, но я помню, что мне было важно быть с ними открытым и честным: я говорил о своей семье, рассказал о своей первой любви, т.е. я начал с самого себя. Мне было важно поделиться с ними не столько “новыми формами”, сколько своей болью, личной болью.

Держать внимание, увлекать за собой, заражать своей идеей  – бесценное качество для режиссера. Этому учатся всю жизнь. Если человек искренен, он всегда увлекателен и заразителен: его речь эмоциональна, полна образов, он взволнован,  и это волнение транслируется на слушателя! Быть убедительным – задача первостепенной важности; идти по канату  по-другому нельзя – каждый шаг должен быть убедительным!

Сорин. Без театра нельзя.
Треплев. Нужны новые формы. Новые формы нужны, а если их нет, то лучше ничего не нужно.

Треплев еще не знает, что меньше чем через полчаса он получит первый удар по щеке.

Аркадина (тихо). Это что-то декадентское.
Треплев (умоляюще и с упреком). Мама!

А потом и более серьезный удар – прямой нокаут.

Полина Андреевна (Дорну). Вы сняли шляпу. Наденьте, а то простудитесь.
Аркадина. Это доктор снял шляпу перед дьяволом, отцом вечной материи.
Треплев (вспылив, громко). Пьеса кончена! Довольно! Занавес!
Аркадина. Что же ты сердишься?
Треплев. Довольно! Занавес! Подавай занавес! (Топнув ногой.) Занавес!

Он сделал шаг в сторону и сорвался на глазах  изумленной толпы. Канатоходец, конечно же, останется жив, но осмелится ли он пройти по канату еще раз?

 

Что же ждет от меня мой будущий Мастер? “Новых форм”? Понимания материала? Классического разбора пьесы? Это загадка из загадок. Одному Мастеру важно, чтобы его студенты обладали сумасшедшим воображением, другому важно их логическое мышление, умение выстроить “причинно-следственные связи”, третьему —  профессиональный опыт – в общем, под всех не подстроишься! Придется быть самим собой и искать своего учителя.

Я поступал в ГИТИС не один раз, и по каким-то причинам я не подходил. Помню, какую боль мне причинял вестник приемной комиссии, выходивший после очередного отборочного тура и зачитывающий имена прошедших дальше, а мне и еще тысяче таким, как я, говорил: “Спасибо!” …и мы летели в пропасть.

Сколько горя я пережил… Сколько слез я пролил в переходе на станции метро Арбатская… Но я хотел дойти по своему канату до конца и шел, снова и снова, к Малому Кисловскому переулку, чтобы испытывать себя раз за разом…

Позже, уже после зачисления в ГИТИС, мне не раз приходилось отвечать на вопрос: «А как к вам поступить»? Я до сих пор не могу дать универсального совета, у меня нет готовых рецептов, все, поверьте, настолько индивидуально! То, что помогло мне, могло бы «убить» другого, и наоборот. Но на свой страх и риск я все же поделюсь своими мыслями о своем опыте и опыте моих друзей, студентов режиссерского факультета ГИТИСа, которые тоже смогли пройтись над пропастью, чтобы увидеть, что за канатом – привязан еще один канат, еще длинее, тоньше и опаснее. Но кто не рискует, тот не пьет шампанское! Хотя какое шампанское?..Где оно? Тебя уносит в вихре событий в новую реальность, где ты творишь все дни и ночи напролет (дни — в ГИТИСе, ночи — за столом в подготовке к репетициям)… «Мы отдохнем! Мы услышим ангелов, мы увидим небо в алмазах…» — но это уже совсем другая история…

Продолжение — следует.
NB и ArtGang